Jerome David Salinger; Джером Дэвид Сэлинджер; США, Нью-Йорк; 01.01.1919 – 27.01.2010
Книги Дэвида Сэлинджера получили огромную популярность во всем мире. Даже после смерти автора его произведения продаются огромными тиражами, а за адаптацию его самого известного произведения «Над пропастью во ржи» для кино не смеется взяться не один сценарист. Именно книга «Над пропастью во ржи» Дэвида Сэлинджера, позволило писателю номинироваться на Пулитцеровскую премию в области литературе, а самому писателю принесло всемирную славу.
Дэвид Сэлинджер родился в семье богатого оптового торговца колбасами и сыром в первый день 1919 года. Его отец был выходцем из Литвы, а мать имела шотландские, немецкие и ирландские корни. Любовь к литературе у Сэлинджера проявилась достаточно рано. Еще во время обучения в школе МакБерни молодой человек начал писать для школьной газеты. Так же он отлично проявил себя как драматический актер. Но такие увлечения не нравились отцу Дэвида. Поэтому его перевели в военную академию Уэйн в Пенсильвании. Но и здесь он не забросил свои литературные начинания, хотя писать ему пришлось под одеялом с фонариком.
В 1936 году Дэвид Сэлинджер поступил в Университет Нью-Йорка, но проучился здесь всего пол года. Затем был один семестр в колледже Урсинуса, пока в 1939 году он не поступил в Колумбийский университет. Здесь его заметил Вайт Бернет, который некогда был главным редактором журнала “Story”. Благодаря этому в 1940 году появилась первая возможность рассказы Дэвида Сэлинджера читать, а Бернет стал наставником будущего писателя на многие годы.
В 1941 году Дэвид некоторое время работал на Карибском круизном судне. А в конце года журнал “The New Yorker” издал сразу несколько рассказов Сэлинджера. Весной 1942 года Дэвид был призван в армию, где сначала попал в 12 пехотный полк. В составе этого подразделения он участвовал во многих знаменитых битвах. Кроме того прибывая в Нормандии ему удалось познакомиться с Эрнестом Хемингуэем, который на долгие годы стал наставником Сэлинджера. Ближе к концу войны командованием было отмечено его знание французского и немецкого языков. Это позволило ему попасть в дивизию контрразведки. Здесь он и закончил службу в звании сержанта. В 1946 году Дэвид Сэлинджер вернулся в США. Вернулся он не один, а вместе с немкой Сильвией Вальтер, которая была его женой всего восемь месяцев.
Работу над своей самой известной книгой «Над пропастью во ржи» Дэвид Сэлинджер начал еще в 40-х годах. Она была опубликована в 1951 году в журнале “The New Yorker”. Книга имела огромный успех, и более двух недель возглавляла рейтинг Нью-Йорк Таймс. Это принесло не автору не только всемирную популярность, из-за которой он стал достаточно скрытным, но и определенную скандальность. Ведь церковь и родительские комитеты учебных заведений были возмущены лексикой романа. Из-за этого долгое время книгу Сэлинджера «Над пропастью во ржи» читать было запрещено во многих школах. Тем не менее, суммарный тираж произведения на данный момент превышает 10 миллионов экземпляров и с каждым годом он растет на более чем 200 тысяч.
Знаменитость далась Дэвиду Сэлинджеру очень тяжело. Он пытался дистанцироваться от настырных журналистов и папарацци. Из-за этого он начал меньше писать, меньше появлялся на людях, а также имел множество судебных тяжб из-за авторских прав. Тем не менее, Сэлинджер продолжал писать аж до самой смерти в 2010 году.
В наш рейтинг произведение Сэлинджера «Над пропастью во ржи» попадает уже не первый раз. На этот раз интерес к нему настолько вырос, что это позволило произведению занять высокое место среди нашего рейтинга. И учитывая, что интерес книги Сэлинджера читать в нашей стране только нарастает, его произведения еще не раз попадут в рейтинги нашего сайта.
Джером Дэвид Сэлинджер - американский писатель, произведения которого увидели свет в журнале The New Yorker во 2-й половине 1940-х и в 1950-е годы.
Писательская карьера началась с публикации коротких рассказов в нью-йоркских журналах. Во время второй мировой войны писатель принял участие в военных действиях американских войск в Европе с самого начала высадки в Нормандии. Принимал участие в освобождении нескольких концлагерей.
Его первый рассказ «Молодые люди» (The Young Folks) был опубликован в журнале «Стори» в 1940. Первую серьезную известность Сэлинджеру принёс короткий рассказ «Хорошо ловится рыбка-бананка» (A Perfect Day for Bananafish, 1948) - история одного дня в жизни молодого человека, Симора Гласса, и его жены.
Спустя одиннадцать лет после первой публикации Сэлинджер выпустил свой единственный роман «Над пропастью во ржи» (The Catcher in the Rye, 1951), который встретил дружное одобрение критики и остается особенно популярным среди старшеклассников и студентов, находящих во взглядах и поведении героя, Холдена Колфилда, близкий отзвук собственным настроениям. Книга была запрещена в нескольких странах и кое-где в США за депрессивность и употребление бранной лексики, но сейчас во многих американских школах входит в списки рекомендованной для чтения литературы.
В 1953 напечатан сборник «Девять рассказов». В 60-е годы выходят новеллы «Фрэнни и Зуи» (Franny and Zooey) и повесть «Выше стропила, плотники» (Raise High the Roof Beam, Carpenters).
После того как роман «Над пропастью во ржи» завоевал оглушительную популярность, Сэлинджер начал вести жизнь затворника, отказываясь давать интервью. После 1965 прекратил печататься, сочиняя только для себя. Более того, наложил запрет на переиздание ранних сочинений (до «Хорошо ловится рыбка-бананка») и пресёк несколько попыток издать его письма. В последние годы он практически никак не взаимодействовал с внешним миром, живя за высокой оградой в особняке в городке Корниш, штат Нью-Хэмпшир, и занимаясь разнообразными духовными практиками, как то, буддизм, индуизм, йога, макробиотика, дианетика, а также нетрадиционной медициной .
Все эти годы он не прекращал писать, но потерял всякий интерес к прижизненной публикации своих книг. По словам Маргарет Сэлинджер, отец разработал особую систему меток – красным помечены рукописи, которые должны быть опубликованы после смерти без всякой правки, синим – нуждающиеся в редактуре. О точном количестве будущих бестселлеров, впрочем, так же ничего неизвестно.
Как, впрочем, и о других сторонах жизни писателя. Местные жители говорят, что иногда видели его в церкви универсалистов и в местных ресторанчиках.
Они уже давно свыклись с соседством с классиком и прониклись уважением к его затворничеству. О местоположении его жилища здесь знал каждый, но сумасшедшим фанатам его раскрывали все эти годы с явной неохотой. Тем более, что попытки проникнуть в эту башню из слоновой кости особенными успехами ни для кого не увенчались.
Последний раз имя писателя появилось в информационном поле в 2009 году, когда он подал иск против шведа Фредерика Колтинга. Скрывшийся под псевдонимом автор дерзнул сочинить продолжение «Над пропастью во ржи» под названием «60 лет спустя: выходя из ржи». Роман рассказывает о неком 76-летнем господине К., который сбегает из дома престарелых, и бродит по Нью-Йорку, вспоминая молодость, как когда-то сбежавший из интерната Холден Колфилд. Сэлинджер небезосновательно обвинил шведа, скрывшегося под псевдонимом Джей Ди Калифорния в плагиате, и в июле прошлого года его иск был удовлетворен. У многих этим летом появилась надежда на то, что писатель прервет затворничество и хоть немного расскажет о своей жизни в эти годы, но этого так и не произошло. Да и ему самому, кажется, было это не нужно. Сейчас как никогда становится понятно, что Сэлинджер как никто понимал прописную, но лишившуюся в наше время смысла истину – автор получает вечную жизнь лишь благодаря своим произведениям. И вот эта, третья, жизнь Сэлинджера нас еще только ожидает.
В СССР и России его произведения переводились и издавались, и завоевали популярность, прежде всего среди интеллигенции. Наиболее удачные и известные - переводы Риты Райт-Ковалёвой.
Как считается рейтингДжером Дэвид Сэлинджер – писатель американского происхождения.
Детство, семья
Джером появился на свет 1 января 1919 года в Нью-Йорке в семье Соломона Сэлинджера, еврея литовского происхождения. Отец торговал кошерными копченостями и сырами. Мать звали Мириам Сэлинджер. Родилась в шотландско-ирландской семье. У Соломона и Мириам был еще один ребенок – дочь Дорис, родившаяся на восемь лет раньше Джерома.
Юные годы и образование
Соломон Сэлинджер с ранних лет Джерома мечтал, чтобы сын получил достойное образование. В 1936 году Джером по настоянию отца закончил военное училище в городе Вэлли-Фордж (штат Пенсильвания). Летом 1937 года юноша начал посещать лекции в Нью-Йоркском университете, после этого он на год уехал вместе с отцом в Австрию и Польшу (в Польше Соломон заставил Джерома изучать колбасное производство, надеясь однажды передать отпрыску свой бизнес).
В 1938 году Джером Сэлинджер вернулся в родные края и некоторое время посещал лекции в Урсинус-колледже. В 1939 году молодой человек поступил в Колумбийский университет. С особым удовольствием он посещал лекции господина Бернетта, редактора журнала Story. Так или иначе, Джером не смог закончить ни одно из учебных заведений, чем страшно разозлил своего отца. В итоге Соломон и Джером жутко разругались и перестали общаться.
Армия
В 1942 году Джерома Сэлинджера призвали на службу в армию. Он окончил офицерско-сержантскую школу войск связи и получил звание сержанта. В 1943 году Сэлинджера перевели в контрразведку и отправили в город Нэшвилл (штат Теннесси). Шестого июня 1944 года Джером принимал участие в высадке десантных войск в Нормандии. За время службы успел поработать с военнопленными, а также вместе со своими соратниками освободить несколько концлагерей.
Творчество
Еще в юности Джером Сэлинджер начал публиковать небольшие рассказики в нью-йоркских журналах. В 1948 году его рассказ «Хорошо ловится рыбка-бананка» принес ему первую славу. Критики высоко оценили талант Сэлинджера, его умение подчеркнуть самое главное и превосходное владение языком.
ПРОДОЛЖЕНИЕ НИЖЕ
За всю свою жизнь Джером Дэвид Сэлинджер написал тридцать девять произведений, из которых четыре так и остались неопубликованными («Детский эшелон» (1944), «Два одиноких человека» (1944), «Именинник» (1946) и «Океан, полный шаров для боулинга» (1947)).
Уникальный стиль Джерома Сэлинджера
Почти во всех произведениях Сэлинджера главными героями являются дети и подростки, не достигшие пятнадцатилетнего возраста. Однако детским писателем Джерома назвать никак нельзя. В строчках, написанных этим гениальным мастером слова, легко прослеживается тема противостояния нормам и законам, придуманным людьми, противостояния подлому миру, не дающему ни единого шанса на другую жизнь, кроме той, которую он [мир] уготовил.
В большинстве рассказов Сэленджера главными героями являются члены семейства Глассов (они фигурируют в «Хорошо ловится рыбка-бананка», «Симор: введение», «Фрэнни и Зуи» и прочих произведениях). Посредством этих персонажей Джером раскрывает тему противостояния личности, наделенной талантом, и внешнего мира, жестокого и беспощадного.
Затворничество
После громкого успеха романа «Над пропастью во ржи» Джером Сэленджер ушел в тень и начал вести жизнь настоящего затворника. Он отказывался от общения с прессой и не давал никаких интервью. В 1965 году Сэленджер прекратил публиковать свои издания. Он наложил строгий запрет на переиздание своих ранних произведений, написанных до 1948 года, несколько раз пресекал попытки издателей опубликовать его письма. Джером хотел раз и навсегда уйти от этого гнусного мира. Для этого он даже перебрался в небольшой городок Корниш (штат Нью-Гэмпшир) и стал жить в доме, огороженном высоким забором. Находясь вдали от внешнего мира, от толп людей, Сэлинджер увлекся буддизмом, индуизмом, йогой, дианетикой и макробиотикой. Иногда он ставил на себе небольшие эксперименты – так, он мог целую неделю есть одни только сырые овощи, потом несколько дней мог питаться только мясом. Собственную мочу Джером считал панацеей и пил ее при любых проявлениях нарушения здоровья.
Личная жизнь
После войны Джером некоторое время работал сотрудником американской контрразведки. Сэлинджер отлично подходил на эту должность, так как всей душой люто ненавидел нацизм и все, что с ним связано. Как-то раз он арестовал девушку по имени Сильвия, которая была членом нацисткой партии. Как это ни парадоксально, но Сильвия стало супругой Джерома. Правда, их брак был очень недолгим. В конечном счете ненависть Сильвии к евреям и ненависть Джерома к нацистам победила любовь и нежность между супругами.
В 1950 году Джером Сэлинджер встретил шестнадцатилетнюю Клэр Дуглас, девочку из очень уважаемой британской семьи. Джером и Клэр поженились, когда последняя еще даже не окончила школу. Сэлинджер забрал Клэр в свой собственный дом в Корнише. Дом был в жутком состоянии – там не было ни нормального отопления, ни водоснабжения. Тем не менее, Джером заставлял свою несовершеннолетнюю супругу каждый день готовить ему изысканные блюда и требовал менять постельное белье дважды в неделю. Спустя несколько лет Клэр поняла, что беременна. Джером не хотел иметь детей, но не стал ничего предпринимать. Он лишь стал относиться к несчастной девушке еще хуже, чем раньше. В один момент Клэр даже начала задумываться о самоубийстве, но вовремя передумала. В 1995 году Клэр родила девочку. Сэлинджер хотел назвать дочь Фиби в честь одного из героев своей повести, сестры Холдена, однако Клэр настояла на том, чтобы малышку назвали Маргарет. Чуть позже в семье родился еще один ребенок – сын Мэтью. Несмотря на то, что дети были нежеланными для Джерома Сэлинджера, он был неплохим отцом.
В 1985 году Джером и Клэр развелись. И в шестьдесят шесть лет Сэленджер все еще питал страсть к молоденьким девочкам. Его третьей женой стала юная Колин, которой едва исполнилось шестнадцать лет. Колин добровольно согласилась жить в Корнише в обособленной хижине своего престарелого супруга.
Смерть
27 января 2010 года Джером Дэвид Сэлинджер скончался в своем доме. На момент смерти писателю был девяносто один год.
ДЖЕРОМ СЭЛИНДЖЕР
Джером Дэвид Сэлинджер возвел в ранг искусства умение создавать себе загадочный образ, удалившись от мира, живя затворником и ни с кем не вступая в контакты. (Тот же ловкий трюк в свое время проделали Грета Гарбо и Говард Хьюз.) Если судить исключительно по объемам, то вклад Сэлинджера в литературу невелик. Но мало кого из авторов можно поставить на одну ступень с этим человеком, который однажды сам факт публикации своих произведений обозвал «жутким вторжением в мою личную жизнь». А ведь многие писатели за такое вмешательство готовы глотку кому-нибудь перегрызть.
Его визитная карточка - это, разумеется, роман «Над пропастью во ржи», мастерское отражение подростковой отчужденности, которое и по сей день находит отклик у вечно всем недовольных старшеклассников и прочих депрессивных личностей. Главный персонаж книги Холден Колфилд (названный в честь актеров Уильяма Холдена и Джоан Колфилд) был отражением самого Сэлинджера, только вместо военной академии, где учился сам писатель, была изображена престижная школа. Едкая ироническая книга - список всего, что ненавидел Сэлинджер, поданный в форме романа, - стала для ранимого и забитого автора-еврея площадкой, на которой он мог задним числом отомстить всем, кто заставлял его чувствовать себя неудачником. Создав еще несколько книг, принятых в эйзенхауэровскую эпоху - эпоху, когда неприспособленность к жизни стала едва ли не культом, - «на ура», Сэлинджер стал жить в уединении и прекратил писать.
Было ли это бегство от славы продуктом болезненной уязвимости? В годы, последовавшие после публикации романа «Над пропастью во ржи», целый ряд литературных величин, таких как Джон Апдайк, Альфред Казин и Лесли Фидпер, не стесняясь, разносили книгу в пух и прах. Джоан Дидион называла его работу «фальшивкой» и ругала манеру Сэлинджера «льстить заурядности, скрывающейся внутри каждого из читателей, его склонность давать инструкции, как надо жить». Может быть, все это было продиктовано завистью. В конце концов, Сэлинджер заработал куда больше денег и получил куда больше внимания публики, чем любой из злопыхателей. Однако некоторые подозревают, что критика тут ни при чем. Быть может, Сэлинджер просто опасался, что уже никогда не сможет в своем писательстве достигнуть былых высот. Впрочем, независимо от причин, он стал одним из самых знаменитых в мире затворников.
Когда имя Сэлинджера все же всплывает, то обычно в связи с какими-нибудь неоднозначными поступками.
В начале 1970-х он закрутил роман с восемнадцатилетней начинающей писательницей Джойс Мэйнард, а через девять месяцев бесцеремонно вышвырнул ее на улицу. Мэйнард жестоко отомстила Сэлинджеру, продав с аукциона его любовные письма и написав скандальную книгу об их отношениях. В 2000 году дочь Сэлинджера Маргарет тоже написала мемуары, изобразив отца в весьма нелестном виде. С ее точки зрения, человек, покоривший целое поколение читателей своими байками о трудностях взросления, на деле был угрюмым сторонником дисциплины, пил собственную мочу и насаждал вокруг себя давно вышедшие из употребления расовые предрассудки, почерпнутые из старых голливудских фильмов. «Для моего отца все люди, чей родной язык испанский, были либо пуэрториканскими прачками, - писала она, - либо беззубыми ухмыляющимися типами, похожими на цыган из фильмов братьев Маркс». Когда Маргарет выбрала себе в мужья чернокожего мужчину, Сэлинджера чуть кондрашка не хватила. Он предупредил дочь, что смотрел фильм, в котором белая женщина вышла замуж за черного музыканта, и последствия этого брака были катастрофические.
Уединившись в своих нью-гэмпширских владениях, Сэлинджер продолжал писать. Говорят, у него в доме осталось несколько сейфов величиной с комнату, заполненных готовыми или находившимися в работе рукописями. Время от времени Сэлинджер проговаривался, что, может быть, вот-вот выпустит новый роман, но всегда успевал передумать. Он категорически отказывался продавать права на экранизацию своих работ и не давал ходу любым их переработкам и продолжениям, принадлежащим не его перу. В завещании Сэлинджера вроде как есть строки, запрещающие снимать фильмы по его книгам и после смерти автора.
Само собой, недостатка в деньгах он не испытывал. «Над пропастью во ржи» ежегодно расходится тиражами свыше 250 000 экземпляров, вдохновляя подростков-бунтарей по всему миру. В этом есть некая горькая ирония судьбы, но величайшее произведение Сэлинджера также стало настольной книгой для психов-одиночек и потенциальных маньяков-убийц. В момент задержания Марк Дэвид Чэпмен, застреливший Джона Леннона в декабре 1980 года, сжимал в руках потрепанное издание «Над пропастью во ржи». Позже Чэпмен заявил, что на убийство его вдохновил Холден Колфилд. Если в Голливуде хотят, чтобы зрители сразу опознали в герое чудика (взять к примеру запутавшегося параноика из фильма «Теория заговора» в исполнении Мэла Гибсона), у того обязательно на полке оказывается «Над пропастью во ржи». «Я боюсь людей, которым нравится над “Пропастью во ржи”», - пела в 1991 году инди-рок-группа «Too Much Joy». Можем ли мы винить их за это?
ТАНЦЫ НА ПАЛУБЕ
Самый знаменитый в мире отшельник когда-то лихо отплясывал латиноамериканский танец конгу. В 1941 году Сэлинджер был ответственным за развлечения на борту корабля «Кунгсхольм», роскошного шведского лайнера, доставлявшего состоятельных пассажиров в Вест-Индию. Позже он использовал свой опыт в рассказе «Тэдди», действие которого происходит на океанском лайнере.
Когда Сэлинджеру было двадцать с небольшим, он встречался с Уной О’Нил, дочерью драматурга Юджина О’Нила. Сэлинджер полагал, что они прекрасная пара, но тут его обошел на повороте смешной человечек в котелке. Чарли Чаплин вскружил Уне голову, и вскоре они поженились, несмотря на тридцать шесть лет разницы в возрасте. Разгневанный Сэлинджер написал Уне злое и ядовитое письмо, где в мерзких подробностях изложил, как он представляет себе ее первую брачную ночь с Чаплином.
Я ЖЕНИЛСЯ НА НАЦИСТКЕ
Вот и говорите о комплексах! Сэлинджер всегда стеснялся своего еврейского происхождения, этой же чертой он наделил многих своих литературных отпрысков. При этом Сэлинджер, возможно, - единственный еврей, который по собственной воле женился на нацистке. Это произошло в последние месяцы Второй мировой войны, когда Сэлинджер служил офицером контрразведки в оккупированной Германии. В его обязанности входило допрашивать мелких фашистских чиновников. Сэлинджера угораздило влюбиться в одну из них - в женщину по имени Сильвия (или Салива, как звал ее Сэлинджер). Нельзя сказать, чтобы американские родственники Сэлинджера приняли откровенную антисемитку Сильвию с распростертыми объятиями. Их союз продержался всего несколько месяцев, после чего Сильвия отчалила обратно в фатерланд.
А ЕЩЕ ОН СКАЗАЛ БЫ, ЧТО Я ДОЛЖЕН ВАС ПРИСТРЕЛИТЬ
Когда в 1951 году роман «Над пропастью во ржи» был выбран книгой месяца, у организаторов этой престижной премии возникли проблемы из-за туманного названия книги. Президент клуба, вручавшего премию, обратился к писателю с просьбой назвать книгу как-нибудь по-другому,
Сэлинджер ледяным тоном отказался. «Холдену Колфилду, - объяснил он, - это не понравилось бы».
НЕ ЖЕЛАЕТЕ ЛИ КРУЖКУ ПИ…?
По словам его дочери Маргарет, Сэлинджер пил собственную мочу. Не для удовольствия, конечно, а в медицинских целях. В Индии уринотерапия практикуется более пяти тысячелетий, многие верят, что она обладает заметным целительным действием. А еще ею можно отбеливать зубы.
ПАТОЛОГИЧЕСКИЙ ГОМЕОПАТ
Уринотерапия была не единственной ветвью народной медицины, интересовавшей Сэлинджера. В разные годы он увлекался сайентологией, гомеопатией, акупунктурой и учением секты Церковь Христа. Он оборудовал себе в пристройке солярий с металлическими отражателями и поджаривался там, пока кожа не становилась темнокоричневой. Когда он перешел на макробиотическую диету, лицо его приобрело устрашающий зеленый оттенок, а изо рта, по словам домочадцев, отвратительно воняло.
Испытывать альтернативные методы лечения на себе самом ему было мало. Когда случалось заболеть кому-то из его детей, Сэлинджер впадал в бешенство и отказывался отдыхать, пока не найдет нужное именно при этой болезни гомеопатическое средство. Он мог часами рыться в книгах по нетрадиционной медицине, ища лекарство от простого насморка.
Когда речь шла об акупунктуре, «доктор» Сэлинджер придерживался совсем уж несуразных методов. Он избегал обычных игл, отдавая предпочтение толстым деревянным дюбелям (вроде тех, какими скрепляется мебель «IКЕА»). Это причиняло пациентам страшные мучения. Его дочь Маргарет описывает свои ощущения так: «Будто тебе под кожу пропихивают тупой карандаш». Сэлинджер пытался вылечить своего простудившегося сына Мэтью, придавливая одним из своих волшебных дюбелей костяшки пальцев ребенка. Мальчик орал от боли, но разжалобить отца ему не удавалось. «У тебя, твоей матери и сестры самый низкий болевой порог, какой я когда-либо видел, - ворчал Сэлинджер-старший. - Ты так вопишь, будто в тебя попал заряд шрапнели!» Неудивительно, что дети старались скрыть свои недомогания от милого папочки.
ЛЯГУШОНКА В КОРОБЧОНКЕ
ЕСЛИ ВЕРИТЬ ЕГО ДОЧЕРИ МАРГАРЕТ, ДЖЕРОМ ДЭВИД СЭЛИНДЖЕР ПИЛ СВОЮ СОБСТВЕННУЮ МОЧУ (ПРЕДПОЛОЖИТЕЛЬНО В МЕДИЦИНСКИХ ЦЕЛЯХ).
СИЛА БОЛТОВНИ
Духовные искания Сэлинджера напоминали коробку конфет ассорти. Родившись в иудейской семье, он перепробовал дзэн-буддизм, ведический индуизм и даже харизматичное христианство. Посетив в Нью-Йорке молельный дом, он так впечатлился, что, вернувшись в Нью-Гэмпшир, начал говорить на разных языках. Его дочь однажды нашла его в пристройке для загара впавшим в глоссолалию (это произнесение непонятных, бессмысленных звуков в состоянии религиозного экстаза; в некоторых религиозных направлениях считается, что таким образом человек может разговаривать с Богом на непонятном для него самого языке).
УВИДИМСЯ В СУДЕ!
Сэлинджер яростно защищал неприкосновенность своей личной жизни, то и дело подавая в суд, чтобы отпугнуть потенциальных биографов. В 1988 году он выиграл тяжбу с Иэном Гамильтоном и обязал его не включать в биографию фрагменты его (Сэлинджера) частной переписки. Когда иранские киношники в 1998 году затеяли не согласованную с автором экранизацию «Фрэнни и Зуи», Сэлинджер натравил на них своих адвокатов. Даже одной его угрозы подать в суд обычно было достаточно, чтоб противоположная сторона отказалась от своих намерений. Такие киноперсонажи, как Терренс Манн из фильма «Поле мечты» в исполнении Джеймса Эрла Джонса и Уильям Форрестер, сыгранный Шоном Коннери в фильме «Найти Форрестера», изначально основывались на образе Сэлинджера, но в ходе съемок были изменены, чтобы избежать каких бы то ни было обвинений.
МОЙ ГЕРОЙ
Сын Сэлинджера Мэтью Сэлинджер в 1990 году сыграл суперпатриота и супергероя «Капитана Америку» в одноименном фильме.
ДЖЕК КЕРУАК
Если попросить людей назвать несколько важных фактов о Керуаке, мало кто охарактеризует его как: а) выходца из французской части Канады; б) человека с консервативными политическими взглядами; в) примерного школьника. Но автор культового романа «На дороге» именно таким и был, не говоря уж о том, что он был ярым бейсбольным фанатом, который своим статьям о матчах «Ред сокс» радовался, может быть, даже больше, чем славе родоначальника битничества.
Джек Керуак, урожденный Жан-Луи Лебри де Керуак появился на свет в 1922 году в Лоуэлле, штат Массачусетс, в семье типографского работника из Квебека. До пяти лет он не знал по-английски ни слова, а как следует освоил язык, только будучи подростком. В детстве он развлекался вымышленными описаниями разнообразных спортивных мероприятий. Керуак учился в нью-йоркской школе Ораса Манна, элитном учебном заведении, среди знаменитых выпускников которого были адвокат Рой Кон, боровшийся с коммунистическими агентами в правительстве, звезда тенниса и транссексуалка Рене Ричардс и губернатор Нью-Йорка Элиот Спитцер.
Успехи Керуака в футболе обеспечили ему поступление в Колумбийский университет, где он хвастался своими рекордами по количеству прогулов. Может, он так и стал бы обычным туповатым спортсменом, если бы во второй же игре не сломал ногу. Керуак бросил учебу и стал бродягой и писателем. Годы путешествий и ведение дневников, куда он записывал дорожные впечатления, вылились в апреле 1951 года в легендарный писательский марафон, в ходе которого и родился роман «На дороге». Позже Керуак заявлял, что выдал на-гора рукопись объемом 175 000 слов всего за три недели, текст был напечатан на огромном рулоне бумаги для телетайпа. Большинство современных исследователей сходятся в том, что знаменитый «свиток Керуака» был написан не «из головы», а составлен из дневниковых записей за несколько лет. Но, как бы там ни было, история его странствий со своими хиппующими приятелями по Америке и Мексике моментально стала библией для только что зародившегося поколения битников.
Не прошло и года, как Керуак появился на популярном телешоу Стива Аллена, где читал отрывки из своего главного творения под джазовый аккомпанемент. К сожалению, это было одно из немногих внятных выступлений Керуака в тот период. Куда чаще он приходил пьяным или пускался в многословные, не относящиеся к делу рассуждения о буддизме и истинной сущности гения. У него быстро возникли недоброжелатели в высших литературных сферах, среди них был и Трумен Капоте, который однажды охарактеризовал роман Керуака так: «Это не искусство. Это набирание текста на машинке». Стоит отметить, что Керуак, которого часто ассоциируют со спонтанным, самопроизвольно льющимся из человека письмом, на самом деле кропотливо трудился над своими рукописями, редактировал их, чтобы сделать более привлекательными для издателей и более перспективными с точки зрения продаж. А почему бы и нет? Ведь только так он мог заработать достаточно денег на выпивку.
И без того хронический алкоголик, в последние годы Керуак допился до полного ступора. За эти годы он почти ничего не написал, несколько раз переезжал с места на место (всегда вместе с матерью) и все больше ударялся в католицизм. Он умер 21 октября 1969 года от обширного желудочного кровотечения с ручкой и блокнотом в руках.
ПРАВО РУЛЯ!
Самые радикальные из битников, пожалуй, были бы шокированы, узнай они, что отец их движения придерживался в политике консервативных взглядов. Будучи истовым католиком, Керуак презирал хиппи и поддерживал войну во Вьетнаме. Когда на одной из вечеринок в конце 1960-х кто-то из гостей замотался в американский флаг, как в мантию, Керуак счел необходимым отобрать флаг, аккуратно его сложить и убрать куда подальше. А одним из его самых близких друзей был Уильям Ф. Бакли, правый писатель и журналист, основатель политического журнала «Нэшнл ревью».
ЧЕРНОЙ МОЛНИИ ПОДОБНЫЙ…
Как мы уже упоминали, Керуак был хроническим алкоголиком. Его любимым напитком был «Тандерберд» («Буревестник»), недорогое крепленое вино, выбор всех бедных забулдыг.
БЕЙСБОЛЬНЫЙ БУМ
Величайшим литературным достижением Керуака считается роман «На дороге», а вот его величайшим изобретением, несомненно, была Фантастическая бейсбольная лига. Задолго до того, как мир захватили онлайн-игры и виртуальные спортивные тотализаторы, основатель бит-ничества развлекался по старинке: при помощи карточек и листочков цветной бумаги.
Он придумал Фантастическую лигу еще в детские годы, в Лоуэлле, а уже будучи взрослым, часто упоминал ее в своих дневниках, то есть она стала его увлечением на всю жизнь. В игре применялись карточки и расчеты, отчасти она напоминала более поздние популярные настольные игры, хотя керуаковская версия была куда сложнее и хитроумнее. Разделенная на шесть воображаемых команд, его лига была населена как реальными персонажами вроде Панчо Вильи и Лу Герига, так и вымышленными игроками, такими как Гомер Лэндри, Сарли Кастер и Луи Терсереро. Себя самого Керуак назначил менеджером команды «Питсбург плимутс».
«Игры» проходили в режиме реального времени с использованием мраморных шариков, зубочисток и ластиков, которые Керуак бросал в цель на расстояние сорока футов. Как заправский букмекер, Керуак подробно фиксировал выступление каждого игрока. Он вел протокол результатов, распределял сборы, назначал игрокам вознаграждения и даже вел финансовую статистику по каждой команде. Он также выпускал бюллетень под названием «Бейсбольные сплетни Джека Льюиса» и листовки «Мячи за день», где подводились итоги всех игр за день, объявлялось время матчей и приводились списки лучших игроков лиги. Кое-что из тогдашних записок об играх фигурирует в его сборнике ранних работ «Поверх “Ундервуда”». Остальное, к сожалению, кануло в бейсбольную Лету.
НА ДОРОГЕ И В ЗАПОЕ
В 1958 году, вскоре после своего литературного триумфа, Керуак вместе с матерью перебрался в Нортпорт, маленький приморский городок в районе Норт-Шор - на северном побережье Лонг-Айленда. Местные жители до сих пор вспоминают его с теплом - как городского пьяницу. Его часто видели бредущим по улице босиком или в домашних тапочках, он был пьян в зюзю и волок за собой сумку-тележку, как будто собрался в магазин за овощами. В действительности же из всей «провизии» ему был нужен только алкоголь. В портфеле у него всегда была припасена бутылочка виски «Канадиан клаб» - на случай, если вдруг приспичит промочить горло. По утрам, после обильных возлияний, его нередко можно было найти спящим поперек заброшенных трамвайных путей.
Другими излюбленными местами отдыха Керуака были местный паб и винно-водочный магазин, где он располагался вздремнуть среди дня. Он часто посещал городскую библиотеку, но отказывался заходить в здание и ждал снаружи, пока библиотекари принесут ему нужные книги. Керуак также был известен тем, что никогда не подстригал лужайку перед домом и отвратительно водил машину (к счастью, ему не так уж часто требовалось куда-нибудь съездить). Вечера он обычно проводил дома, играя в свою вымышленную бейсбольную лигу или прослушивая на магнитофоне отрывки католических месс. Время от времени его навещал кто-нибудь из фанатов (Нортпорт от Нью-Йорка отделял всего час езды). Не зная, что делать со своей растущей славой, Керуак предпочитал напоить гостей и устроить им импровизированную экскурсию по заброшенным домам Норт-Шора.
В 1964 году Керуак покинул Нортпорт и переехал в Сент-Питерсберг, штат Флорида. Свою последнюю ночь в Норт-порте он провел, по обыкновению надравшись и подпевая записям Мэла Торма. Позже его нашли спящим в поле в нескольких милях от города.
ЭТО ГОЛЫЙ ЗАВТРАК - ГОЛЫЙ, А НЕ БЕСПЛАТНЫЙ!
Керуака и Уильяма Берроуза связывала многолетняя дружба, правда, с середины 1950-х отношения несколько охладились - в основном из-за любви Керуака к халяве. Останавливаясь в доме Берроуза, он никогда и ни за что не платил и беззастенчиво объедал приятеля. Два идола поколения битников не разговаривали более десяти лет. Впоследствии они встретились лишь однажды, в 1968 году, когда Керуак появился в эфире ток-шоу «Горящая линия», которое вел его старый друг Уильям Ф. Бакли. Керуак был пьян, и Берроуз уговаривал его уйти и не позориться. Однако Керуак проигнорировал его слова и продолжал выставлять себя посмешищем в телевизионном эфире.
В ГОДЫ, ПРОВЕДЕННЫЕ ДЖЕКОМ КЕРУАКОМ В ГОРОДКЕ НОРТПОРТ, ПИСАТЕЛЯ ЧАСТО ВИДЕЛИ БРЕДУЩИМ ПО УЛИЦЕ БОСИКОМ. ОН БЫЛ МЕРТВЕЦКИ ПЬЯН И ВОЛОЧИЛ ЗА СОБОЙ СУМКУ-ТЕЛЕЖКУ.
ЦЕННЫЙ СУВЕНИР
Первая тысяча болельщиков, прошедших 21 августа 2003 года через турникеты стадиона, где должен был состояться бейсбольный матч между командами «Лоуэлл Спиннерз» и «Уильямспорт Кросскаттерз» лиги Нью-Йорк- Пенсильвания, получила уникальную возможность: приобрести фигурку Джека Керуака с качающейся головой. Кукла, сделанная из пластика и резины, изображала юного Керуака, каким он был в годы, проведенные в Лоуэлле. За плечами у него рюкзак, в руках ручка и блокнот, а стоит он на книге «На дороге».
В результате этой необычной акции, широко освещенной в прессе (включая статьи в «Спорт иллюстрейтед» и «Нью-Йорк тайме»), в фонд исследования творчества Джека Керуака поступило более десяти тысяч долларов. На самом же деле идея пришла организаторам в голову в последний момент как замена первоначального плана (расстелить на игровом поле настоящий рулон с рукописью «На дороге»), который был отвергнут наследниками Керуака. Одна из фигурок Керуака хранится в Зале бейсбольной славы в городке Куперстаун, штат Нью-Йорк.
ВОТ ТАКОЙ ДЕППОЗИТ!
Кто бы мог подумать, что Джек Воробей - такой фанат Джека Керуака? В 1991 году актер Джонни Депп приобрел у душеприказчиков Керуака вещей на сумму свыше 50 000 долларов. Среди покупок были плащ Керуака стоимостью 15 000 долларов, чемодан за 10 000 долларов, одна из старых дорожных сумок писателя за 5000 долларов, водолазка за 2000 (надеемся, ее предварительно хотя бы постирали) и непромокаемая шляпа за 3000 долларов (что вполне резонно: кому нужен плащ без непромокаемой шляпы?), твидовое пальто за 10 000 долларов, письмо Керуака к другу-битнику Нилу Кэссиди за 5000 и погашенный счет из винно-водочного магазина за 350 долларов.
КТО НОСИЛ ХАКИ?
В извечном стремлении охватить как можно большую покупательскую аудиторию, в том числе и хиппи, сеть магазинов молодежной одежды «Гэп» запустила в начале 1990-х годов рекламную кампанию на тему битничества. В рекламе использовалась фотография Керуака в саржевых штанах и простой рубашке, а снизу был напечатан слоган: «Керуак носил хаки». Многие радикально настроенные поклонники Керуака были возмущены посмертной эксплуатацией его образа. (В торговой сети «Банана Рипа-блик», родственной «Гэп», примерно в это же время за 70 долларов продавалась курка-«пилот» «Керуак».) В знак протеста группа чикагских поэтов изготовила пародийную рекламу «Гитлер носил хаки», где, естественно, был изображен фашистский диктатор. Сотни листовок были тайком разложены в магазинах «Гэп» по всему Городу ветров. С тех пор рекламисты предпочитают не связываться с битниками.
Из книги На сцене и за кулисами: Воспоминания бывшего актёра [=На подмостках] автора Джером Джером КлапкаДжером Клапка Джером На сцене и за кулисами Воспоминания бывшего актера Предисловие Я старался оставаться, насколько возможно, верным истине, когда писал те страницы, которые прочтет мой читатель. Вспоминая о том, что пришлось мне пережить, я пытался проникнуть сквозь ту
Из книги Я становлюсь актером автора Джером Джером КлапкаДжером Клапка Джером Я становлюсь актером Есть среди лжеагентов род «профессоров», которые всегда «имеют возможность устроить двух-трех (никогда не более двух-трех, остальным незачем и обращаться) леди и джентльменов-любителей высокого или среднего роста, светло- или
Из книги Последнее представление автора Джером Джером КлапкаДжером Клапка Джером Последнее представление С тех пор как началась моя актерская жизнь, я не был в Лондоне ровно двенадцать месяцев. Я уехал из города рано утром почтовым экспрессом из Юстона, а вернулся поздно вечером голодный, с натертыми до боли ногами, не имея никаких
Из книги Наброски для повести [=Как мы писали роман;=Наброски к роману] автора Джером Джером КлапкаДжером Клапка Джером Наброски для повести Пролог Много лет тому назад, еще во дни моего младенчества, мы жили в большом доме на длинной, прямой, темно-бурой улице, в восточной части Лондона.Днем эта улица была очень людная и шумная, а ночью - пустынная и тихая; редко
Из книги Искусство невозможного. Дневники, письма автора Бунин Иван АлексеевичДжером Джером Кто из русских не знает его имени, не читал его? Но не думаю, чтобы многие русские могли похвалиться знакомством с ним. Два, три человека разве - и в том числе я.Я в Англии до 1926 года не бывал. Но в этом году лондонский P.E.N. Club вздумал пригласить меня на несколько
Из книги Они и я автора Джером Джером КлапкаДжером Клапка Джером Они и я
Из книги Том 6. Публицистика. Воспоминания автора Бунин Иван АлексеевичДжером Джером* Кто из русских не знает его имени, не читал его? Но не думаю, чтобы многие русские могли похвалиться знакомством с ним. Два, три человека разве - и в том числе я.Я в Англии до 1926 года не бывал. Но в этом году лондонский Р.Е.N. Club вздумал пригласить меня на
Из книги Конец света: первые итоги автора Бегбедер ФредерикНомер 27. Дж. Д. Сэлинджер. Рассказы (1953) «If you really want to hear about it…»Если вы и правда хотите, чтобы я рассказал вам, о чем думал, шагая по лесу Корниш в Нью-Гэмпшире и разыскивая в мае 2007 года Дж. Д. Сэлинджера, то вот вам, пожалуйста: «И что я, черт побери, тут забыл?» - и еще о какой-то
Из книги Довлатов и окрестности [сборник] автора Генис Александр АлександровичНомер 7. Дж. Д. Сэлинджер. Над пропастью во ржи (1951) «Над пропастью во ржи» - роман, который я перечитываю чаще всего. Чего я только не перепробовал, чтобы попытаться постичь его секрет: подчеркивал целые страницы, учил наизусть отдельные отрывки, читал на языке оригинала,
Из книги Великие американцы. 100 выдающихся историй и судеб автора Гусаров Андрей ЮрьевичСэлинджер: невербальная словесность Каждый, кто читал Сэлинджера (а я еще не встречал того, кто бы этого не сделал), помнит диалог Холдена Колфилда с нью-йоркским таксистом, которым открывается двенадцатая глава повести «Над пропастью во ржи»: «- Вы когда-нибудь
Из книги 100 знаменитых американцев автора Таболкин Дмитрий ВладимировичНью-гемпширский затворник Джером Дэвид Сэлинджер (Jerom David Salinger) (1 января 1919, Нью-Йорк - 27 января 2010, Корниш) Понимаешь, я себе представил, как маленькие ребятишки играют вечером в огромном поле, во ржи. Тысячи малышей, и кругом - ни души, ни одного взрослого, кроме меня. А я
Глава 21 Джером Дэвид Сэлинджер: заключение Нью-Йорк, 1919 – Корниш, Нью-Гэмпшир, 2010Дэвид Шилдс и Шейн Салерно: С приближением смерти Сэлинджер надеялся на «встречу с теми, кого он любит, независимо от того, были ли эти люди религиозными, историческими фигурами, личными
Из книги автораДжером Сэлинджер – самый религиозный писатель запада. (Борис Кутузов) Сэлинджер очень быстро прошел путь к пониманию того, что Исусова молитва («Lord Jesus Christ, have mercy on me»), «Господи Исусе Христе, помилуй мя» – есть самая высокая молитва, самая нужная человеку.Исус Христос,
Из книги автораХэпворт 16, 1924 (Джером Дэвид Сэлинджер) Перевод Инны БернштейнЭто – последнее произведение, которое напечатал Джером Дэвид Сэлинджер, кумир 60-х годов, ветеран Второй мировой войны, один из самых ярких писателей Америки второй половины века. Напечатал в еженедельнике
Наверное, сложно было бы придумать более простое и в то же время подходящее название для сборника, объединяющего абсолютно разные рассказы, каждый из которых может рассматриваться как независимое, самостоятельное произведение. Но это только на первый взгляд. Что же общего между этими историями? Во-первых, это стиль и слог Дж. Д. Сэлинджера. Те, кто не понаслышке знаком с более известным его произведением «Над пропастью во ржи», несомненно, увидят здесь те же самые черты его писательской манеры: слогу Дж. Д. Сэлинджеру чужды литературная правильность, изящество, языковой «пуризм». Во всех этих произведениях значительное место отводится диалогам героев, которые изобилуют сленговыми выражениями, нередко ругательствами. Тем самым писатель воссоздает портрет живой современной речи, не очень правильной и «красивой», порой несвязной, даже странной, но тем не менее близкой и понятной, словно этот разговор был нечаянно подслушан и записан на соседней улице, что очень неплохо передано и сохранено в переводе. Однако это всего лишь одна из стилевых ипостасей автора, который при необходимости умело использует элементы игры со стилем, переходя от разговорной речи к более книжной, что часто служит одним из способов характеристики героев («Дорогой Эсме с любовью – и мерзопакостью», «Голубой период де Домье-Смита», «Тедди»). Вторая связующая нить - это хронологические рамки и место действия: почти все рассказы охватывают послевоенный период конца 1940-х – начала 1950-х годов, иногда ретроспективно уходя чуть дальше к 1920-м, а в качестве места действия часто фигурирует Нью-Йорк, родной город самого Дж. Сэлинджера. Наконец, это главные герои новелл - немного странные, чудаковатые, словно не от мира сего. И не в последнюю очередь в этом виновата война, оказывающая разрушительное действие на психику и жизнь человека («Хорошо ловится рыбка-бананка», «Дорогой Эсме с любовью – и мерзопакостью»). Интересно выписаны и образы детей, фигурирующих почти во всех 9 рассказах, непосредственных, озорных, но в то же время наблюдательных, тонко чувствующих, понимающих и способных на сочувствие. Зачастую Дж. Сэлинджер берет за основу сюжета очень бытовые ситуации, такие как ссора и ревность между супругами, непослушание ребенка, отношения между родителями и детьми. Неискушенный читатель перевернет финальную страницу почти каждого рассказа, пребывая в неком недоумении, ведь здесь не найти ни прямой авторской оценки, ни вывода, ни заданной траектории движения мысли и даже финала как такового: новеллы Дж. Сэлинджера парадоксальны так же, как и сама жизнь, которая и складывается, в свою очередь, из таких мелочей. Но эта видимая простота как раз может оказывать более сильный эффект, заставляя нас задумываться над более глубоким смыслом, таящимся между строк, над сложностью, противоречивостью устройства человеческой натуры и души. Здесь невольно вспоминается знаменитая «техника айсберга» Э. Хемингуэя или многоплановые и многоуровневые романы Дж. Фаулза, в которых кто-то может увидеть лишь захватывающий сюжет, а другие сильную интеллектуальную составляющую. Так и в этом сборнике рассказов можно найти все и не найти ничего. Все зависит от нашего взгляда на мир, на людей и на вещи. В этом смысле очень удачной выглядит композиция сборника, поскольку квинтэссенция философских воззрений автора заключена именно в последнем рассказе, а точнее воплощена в образе 10-летнего маленького вундеркинда Тедди. «Большинство людей не умеют смотреть на вещи иначе», - считает маленький герой. Отказаться от логики, выйти за привычные и стандартные рамки – вот путь к истинному познанию мира, такого, какой он есть на самом деле, т.е. без границ, навязанных нашим сознанием. Этого и хочет добиться от нас писатель. Он излагает нам эту философскую теорию и тут же дает возможность применить ее на практике, поскольку финал рассказа остается открытым (здесь просматривается явная антитеза с первым рассказом в сборнике) как в сюжетном и фабульном отношении, так и в нашей интерпретации заложенной идеи. Неслучайно Дж.Сэлинджер делает носителем этой философии ребенка, который, несмотря на свой юный возраст, рассуждает совсем по-взрослому, однако обладает более гибким и восприимчивым сознанием и способностью по-иному, по-своему воспринимать и оценивать окружающую реальность.Можно предположить, что именно это сочетание взрослой умудренности и детской простоты, открытости миру так дорого автору, который словно призывает каждого из нас сохранить в себе этого ребенка, если мы хотим увидеть и обрести в этой жизни новые смыслы и ценности.
Читать полностью 
Холден Конфилд – герой Сэлинджера – в чем он провинился, что большинство его так не любят, хотя сама книга многим нравится, и даже очень, а не отголосок ли это всеми мучительного книжного лицемерия, когда цепляет книга, но раздражают персонажи, и наоборот? А я эту книгу очень люблю и Колфилда тоже.
Парень очень умный и толковый на самом деле. Говорит то, что думает, и в основном это истина. Нас раздражают люди, которые на людях ковыряют прыщи, или те же девчонки, сходящие с ума, потому что их вздумали вдруг поцеловать. По-детски наивно, но похоже на правду от Холдена, сменившего ни одну школу по причине своей неуживчивости и на каникулах сбегающего в город, дабы отдохнуть ото всех и повидаться с любимой сестренкой. А еще он, кажется, влюбляется, но трусит поднять трубку. Ум это одно, а для чувств нужно мужество.
Так расхолаживание и одиночество заносит парня в пивнушки и кабаки, рестораны и даже гостиницы, где он наживает неприятностей, по неопытности оставшись обворованным каким-то сомнительным сутенером с его эскортом.
Но больше он любит прогулки в парке и тамошних уток, которые вечно куда-то деваются. И никто ему на это ничего не может ответить, можете представить, что о нем думают люди?
С сестрой он все-таки видится. Прокрадывается домой, словно вор, вспоминает детские годы, брата, которого уже нет рядом, сокрушается по поводу своей жизни. Человек не знает, куда двигаться, и чего он хочет от жизни на данный момент. Можно ли его за это винить?
При чем тут рожь? Каждый толкует по-своему. Над пропастью во ржи? Над пропастью в неизвестность, ведь поле ржи бесконечно, как само море, кто знает, что там за его пределами.
Книга стоит внимания и обсуждения, но критиковать ее не за что, вы же не судите человека только по тому, что он вам при первом знакомстве не понравился? Так и эта книга не нуждается в осуждении. На вкус и цвет, разве нет?
Всё началось с романа "Над пропастью во ржи", который вся молодёжь упорно хаяла на разные лады, затем последовало чтение "Девяти рассказов", а вскоре я дошёл и до этой книги - "Выше стропила, плотники. Симор: Введение". Что сказать? Сэлинджер меня не разочаровал ни разу. Более того - влюбил в своё творчество. Из публиковавшихся произведений Сэлинджера мною теперь не прочитаны лишь повести "Фрэнни" и "Зуи". И я старательно оттягиваю чтение оттого, что мне хочется прочитать у этого автора намного, намного больше, чем только две повести. А возможности прочитать что-то ещё Сэлинджеровское - нет. Но хочется надеяться, что ещё будет.
Данное издание примечательно своей миниатюрностью, серийным оформлением, красивой обложкой, плотной бумагой и содержанием сразу двух повестей Сэлинджера, как уже говорилось выше. Мне повезло быть обладателем всего Сэлинджера именно в серии "Интеллектуальный бестселлер (мини)".
Сначала о повести "Выше стропила, плотники". Читается - легко, сюжет - великолепен! Повествование ведётся от лица одного из героев истории - Бадди Гласса. Повесть даёт больше информации о Симоре Глассе (братом которого и является Бадди), уже знакомом многим читателям по рассказу того же Сэлинджера "Хорошо ловится рыбка-бананка". Лично мне не терпелось узнать побольше об этом герое! И Сэлинджер во многом удовлетворил моё любопытство обеими повестями, входящими в данное издание.
Что примечательно: после прочтения по героям сразу начинаешь скучать, к ним привязываешься. Хочется узнать, что и с кем было дальше, как сложились жизни каждого героя, пусть даже негативно окрашенного. Мне, например, до сих пор интересно даже то, куда делся из квартиры Бадди и Симора тот глухонемой старичок... И если бы Сэлинджер написал отдельный рассказ об этом (ну, или же просто о нём, об этом старичке), мною бы это произведение не воспринялось бы как какой-то высосанный из пальца спин-офф, а, наоборот, вызвало бы неподдельную радость! "Выше стропила, плотники" - вещь философская, интересная, увлекательная... Одним словом - великолепная! Это без преувеличения шедевр!
С повестью "Симор: Введение" отношения складывались не сразу. Чтение казалось мучительным, повесть читалась медленно, будучи какой-то скучной и тягучей. Закрались мысли о том, что:
1) Возможно, в этом виновата переводчик. Я где-то читал, что перевод Симоровского цикла Р. Райт-Ковалёвой дался хуже, чем перевод "Над пропастью во ржи".
2) эммм... А это точно Сэлинджер?
Страшное пришло в голову: может, бросить чтение? А ведь я этого никогда почти себе и не позволял...
Но очень скоро - где-то, наверное, в середине - я так проникся Бадди Глассом! Забыл сказать, что и в этой повести повествование ведётся от его лица. Но теперь он... уже изрядно постаревший мужчина и преподаватель университета. И как же, надо сказать, его становится жаль! Ведь за скучным и сбивчивым повествованием скрыта настоящая драма ребёнка-вундеркинда, вечно обделённого родительским вниманием и парня, прошедшего войну и лишившегося впоследствии любимого брата - того человека, который понимал его как никто другой. И теперь этот мужчина - несостоявшийся писатель, который живёт совершенно скучной жизнью, жизнью прошлым, жизнью воспоминаниями о нём, о брате... - хочет написать о нём, Симоре, книгу, поделившись со всеми самым дорогим, что у него осталось в жизни...
Вообще странное дело. Сначала читаешь через силу, а потом мысленно умоляешь Бадди не останавливаться, продолжать изливать душу. Ведь я же, читатель, всё пойму! Странно и то, что вообще забывается в какие-то моменты, что пишет это всё никакой не выдуманный Бадди Гласс, а писатель Джером Дэвид Сэлинджер. И это удивительно.
В этой повести оказывается, что именно Бадди Гласс написал рассказы "Хорошо ловится рыбка-бананка" и "Тедди", которые входят в сборник Сэлинджера "Девять рассказов". Для меня это читательский шок, честно говоря.
Я люблю тебя, Сэлинджер. И твоих героев - ни сколь не меньше.
Читать полностью 
Рассказ "Ненавижу". Почему рассказ? Потому что на большее название он не тянет. Я сильно разочарован. Единственный плюс книги-легкость чтения. Ни сценария, ни завязки, ни развязки (на 170 странице показалось что была завязка, но страницами позже понял, что это не так), ни жизненных умозаключений, ни-че-го, кроме описание 5 дней "раздолбая". Скажите "эту книгу надо особо прочувствовать"? Хорошо, но что можно прочувствовать, когда вся книга про "ненавижу", "не люблю" и прочий негатив? Описание трудностей переходного периода у парня? Пф, очень слабо, прочтите тогда Санаева "Хроники Раздолбая" и вы увидите какая между ними пропасть без ржи. Сказать, что я разочарован, значит ничего не сказать.
P.S. "Писатель-классик, писатель-загадка, на пике своей карьеры объявивший об уходе из литературы", если это пик, то он правильно все сделал.
